Лучший футболист Беларуси. Станислав Драгун: "Конфликта с Михайловым не было"

История Филиппа Войтеховича — одно из немногих позитивных впечатлений о белорусском футболе в последнее время. За два года вместе со скромным "Вернаму" уже в солидном возрасте он проделал удивительный путь от третьего дивизиона чемпионата Швеции до элиты. И в минувшем сезоне достойно там дебютировал, поспособствовав сохранению клубом места в "Аллсвенскан" (10-я позиция). На сегодня у 32-летнего вратаря, пожалуй, самая статусная лига из всех белорусских легионеров. А еще Войтехович — очень интересный парень с самыми разными увлечениями. Когда-то он удивлял своими пробами в качестве диджея под сценическими именами Filipp Vasse и Just Keepers, а сейчас работает учителем (и совсем не физкультуры!) в одной из шведских школ.

— Для мира в целом 2022 год получился негативным, но конкретно для тебя он был удачным?

— Если в плане футбола, то, наверное, да. Можно сказать, несколько лет назад и не мечтал сыграть в высшей лиге где бы то ни было. Провел большинство матчей, часть — удачно. Это единственное, чего мне недоставало. Чтобы можно было сказать, что не зря посвятил жизнь футболу.

— А в неспортивном плане?

— Продолжаю работать в школе — уже на другой позиции. И сам получаю образование. Поэтому год был интенсивным. Совместить все оказалось не совсем легко.

— В какой сфере получаешь образование?

— Пока не определился. Для начала просто перевел белорусский аттестат. И мне не хватало оценок по английскому и шведскому. Наш английский здесь не котируется. Я сейчас в двенадцатом классе по обоим языкам. Остался еще один курс. Он длится три — три с половиной месяца.

— На какой позиции ты теперь в школе?

— Конечно, невозможно работать учителем, когда ты играешь в высшей лиге. Большинство тренировок утром. Бывает, занимаемся и два раза в день. Сейчас я работаю с детьми из Украины, с беженцами. Когда они появляются, говорят только по-украински или по-русски. Нужно время, чтобы адаптироваться. По возможности хожу вместе с тремя девочками на занятия. Либо готовимся с ними отдельно. Тем более раньше я преподавал биологию, химию, физику и математику. В плане работы все сложилось удачно. Хотя, конечно, лучше этого не было бы.

— Сколько часов в неделю отнимает эта занятость?

— Как получается. От пяти-шести до двадцати. Зависит от футбола. Все свободное время до двух-трех часов, пока они учатся, я в школе. Могу заехать и между тренировками.

— В каком психологическом состоянии девочки?

— Ничего такого не замечаю. Это дети. На родительском собрании было видно, что родственники подавлены, им тяжело. Мы сказали: окажем любую помощь, все для вас сделаем. А дети вроде нормально. Но мы стараемся об этом с ними и не говорить.

— Как выглядят ваши занятия?

— Приходим на урок, садимся где-нибудь сзади, чтобы мой шепот не отвлекал других детей. Я рассказываю девочкам, про что сейчас говорит учитель. Либо тот дает задания, распечатки, и мы идем в групповую комнату. Но в последнее время стараемся быть в классе. Они уже более или менее понимают шведский. Я вношу детали. Хотя говорю им, что надо побольше общаться с местными. Ха, пока не сильно меня слушают. Плюс я готовлю для них все контрольные на украинском языке.

— Насколько это трудно?

— Есть же гугл-транслейт. У меня на ноутбуке даже нет русской раскладки. Хотя я могу читать на украинском и понимаю язык. Но сначала вбиваю информацию в гугл. Потом копирую, переставляю некоторые слова, меняю окончания. Если это задачки по математике, физике или химии, важно, чтобы не терялся смысл.

— Решения потом переводишь на шведский?

— Да. Обратный перевод. С математикой в этом плане проще. А с биологией, географией, историей сложнее. Но ничего страшного. Для меня это тоже хорошая практика.

— Официально твоя должность называется "ассистент учителя"?

— Скорее, "ассистент ученика". Это распространенная практика. Такие специалисты есть и у некоторых шведских детей, у ребят, имеющих какие-то проблемы.

— Сообщалось, что всего в прошлом сезоне где-то работали четыре игрока "Вернаму" вместе с тобой.

— Наверное. Некоторые работали чуть-чуть, чтобы не терять опыт. Или просто было скучно. У нас есть парень, который раз в неделю, по пятницам, ходит в один из ведущих банков Швеции. Просто потому, что получил образование и любит это дело. Ценный сотрудник. Это престижно и не мешает футболу. В командах поменьше в нашей лиге подобное довольно распространено. Знаю, что есть клубы, которые специально тренируются после обеда. Но в большинстве команд совмещение, думаю, нереально. У меня же такой возраст, что в любом случае надо получать дополнительное образование.

— Насколько утомителен подобный график?

— Устаешь, конечно. Но в целом привык. Особо уже даже не обращаю внимания. Встать после игры и прийти к восьми утра в школу — вообще без проблем. Потому что надо.

— Как вообще футболиста допустили к преподаванию математики, химии, физики, биологии?

— Стечение обстоятельств. Я долго работал в школе. Город очень маленький. Не все хотят туда ехать. Иногда не получается найти персонал. Что-то случилось, кто-то в последний момент отказался от должности. Подвернулся я. В тот год работал в летней школе, помогал основному учителю в математическом классе. Когда в панике искали преподавателя, он сказал: давайте возьмем Филиппа, он знает всю систему.

Это не из ряда вон выходящий случай. Люди со второстепенных ролей перемещаются на первые, даже не имея образования. Причем контракт продлевается каждые полгода. Чтобы получить бессрочный, нужно иметь шведское образование. Это неудобно. Нельзя, например, взять ипотеку — нет постоянного дохода. Я тоже продлеваю каждые полгода. Поэтому и учусь сейчас, хочу потом получить высшее образование. Пока не придумал, какое.

— Ты говорил, что один из вариантов — медицина.

— Да-да. Больше к этому склоняюсь. У меня сестра и мама медики. Но мне и самому интересна эта тема. Если хватит баллов, постараюсь стать медбратом. Но пока их недостаточно. Надо либо получить очень высокие оценки по шведскому и английскому, либо потом добирать, либо сдавать вступительный экзамен.

— Как ты, кстати, сам учился в школе и университете физкультуры в Беларуси?

— Плохо. Поэтому и не хватает баллов. В школе олимпийского резерва и МТЗ-РИПО мы были предоставлены сами себе. Плюс много сборов, турниров... Часто пропускали школу. Ну и она была так себе.

— В Швеции это никого не смутило?

— Нет. Чего смущаться? Там ведь видят мои знания. Их достаточно. Фундаментальная, базовая информация. Если освежить, все это знают. Ничего сверхъестественного. Девочки ходят в 7-8 класс.

— В одном из интервью ты сказал, что уровень изучения математики в Беларуси немного выше, чем в Швеции.

— Сейчас пересмотрел мнение. Может, и выше. Взять украинских девочек, которые очень интенсивно решают задачи. Но в Швеции каждое задание имеет несколько решений. Ученикам с постсоветского пространства скажешь, как решать — так они и будут делать. Но если не получается, то с другой стороны они не зайдут. Здесь же оценка выставляется по четырнадцати критериям. И несколько из них связаны с умением решать проблемы. Неважно как, главное — решить. Девочкам с этим сложно. В Швеции ученики могут повертеть задачу, зайти с другого конца. Но их этому обучают.

— В чем еще белорусам надо поучиться у шведов в плане образования?

— Конечно, в первую очередь это критическое мышление. Сравнение источников информации, анализ... Вижу в этом большую разницу. У нас я учился уже довольно давно. Но догадываюсь, что примерно творится.

— Чем больше всего гордишься за годы работы учителем?

— Особо ничем. Я успел поработать в двух разных школах. С директорами пришли к выводу, что у меня большая социальная роль. Один из них сказал: готов давать контракт, чтобы ты даже просто ходил по коридорам на переменках. Как спортсмен я пример для ребят. Будучи футболистом высшей лиги, могу найти общий язык с любым ребенком. В маленьком Вернаму меня практически все знают. Ученики играют в "фифу" — я там тоже есть. Имею влияние.

— Говорят, как только ты появляешься в комнате отдыха — там сразу образуется столпотворение.

— Что-то в этом роде. Могу поиграть, пошутить. Ребята спрашивают о матчах. Ха, конечно, дают советы, как играть. С ними весело.

— Два года назад ты говорил, что до уплаты налогов в школе зарабатываешь три тысячи евро, а в клубе — полторы. В минувшем сезоне пропорция изменилась?

— Да. Теперь у меня почасовая оплата. Все зависит от того, сколько времени провожу. Сейчас школа — это больше социальная нагрузка, а не доход. Основной заработок — футбол. Хотя в нем в Швеции невозможно получать много. Просто потому, что здесь очень высокие налоги, за сорок процентов. Если взять мои доходы в целом, то после выхода в высшую лигу они не стали выше. Может, даже было чуть больше, когда работал учителем на полную ставку. Но плюс-минус то же самое.

— Ты отмечал, что за 10 лет в Швеции много где успел поработать. Какой еще опыт получил?

— Работал на стройке. В основном это происходило, когда заканчивался сезон, у меня не было клуба и зарплаты. Муж моей сестры работал в строительных фирмах. Он определял меня в бригады.

— Чем именно ты занимался?

— Строил, рушил... Я не профессионал. В основном ассистентские работы. Материал сложить, перенести, стены разрушить... Большого ума не надо. Это был декабрь. Один раз не нашел клуб в январе, а деньги были нужны. Работал еще один месяц.

Также был моделью у собственной жены. Она у меня художница. Делала выставки у нас в городе. Хорошо ли заплатила? Ха, к сожалению, не заплатила.

Кроме того, постоянно подрабатывал тренером, занимался с детьми — либо с вратарями, либо вообще. Когда играл в "Васалюнде" в 2018 году, помогал главному тренеру женской команды. Даже сейчас я тренер вратарей одной группы в "Вернаму".

— Как отнесся к тому, что тебя называли в числе лучших футболистов Беларуси 2022 года?

— Это приятно. Но в то же время, если рассуждать логически, наверное, грустно. Если уж называли меня (о, господи!), то что тогда творится в белорусском футболе?..

— В минувшем сезоне ты сделал больше всего сэйвов в шведской лиге (113), но оказался вторым с конца по части пропущенных мячей (42). Посоветуй, какому из показателей стоит придавать большее значение.

— Наверное, надо смотреть на все вместе. Не могу сказать, что были моменты, когда я откровенно ошибался и закидывал мяч сам себе. Хотя пропустил несколько легких голов. В остальном, возможно, мог выручить, но не выручил. Ну и чуть ли не половина этих мячей приходится на пять-шесть матчей.

Если ты никогда не играл в высшей лиге и выходишь на арену с 20-30 тысячами зрителей, на своеобразное искусственное поле, бывает, не успеваешь вертеть головой. Я пропустил пять от "Юргордена" на "Теле2 Арене". А через две недели мы там же победили "Хаммарбю" — 2:1. Когда почувствуешь стадион, уже проще играть. Во втором круге моя техническая статистика была лучше, чем в первом.

— Появились ли у тебя предложения от других команд?

— Нет, ни одного. Агенты и люди, связанные с клубами, задавали вопросы: можем ли мы предложить тебя туда-то, хотел ли бы ты?

— Что отвечал?

— Говорил, что у меня есть минимальный запрос по зарплате, предпочтения по лигам. Если все это устраивает — да, конечно, мне интересно. Но меня надо выкупать. Еще год контракта. Я и не спешу никуда. Как будет, так будет.

— Ты объяснял свой подъем из третьего дивизиона в первый стечением обстоятельств и тем, что стал устойчивее психологически. Но только ли в этом причины?

— Это совокупность огромного количества факторов. Я старался, работал над собой, развивался, смотрел, улучшал технику, тактику. Даже ту же школу взять. С одной стороны, можно сказать: блин, сегодня я преподаю математику, а завтра у меня матч за выход в высшую лигу Швеции. Либо игра против "Мальме", который выступает в Лиге чемпионов или Лиге Европы. Но, с другой стороны, это не проблема, это, наоборот, отвлечение. Вместо того чтобы ждать матч, настраиваться, перегружать себя мыслями, ты занят нормальными делами, а потом просто выходишь на поле. Обожаю фразу: перед смертью не надышишься. Ты готов как готов, лучше или хуже играть уже не станешь. Так что, может, и школа поспособствовала моему успеху.

— Чувствуешь, что к 32 годам подтянул какие-то компоненты вратарской игры?

— Кстати, наоборот: чем старше становишься, тем больше желания что-то улучшить, играть разнообразнее. Трудно оценивать. В позапрошлом сезоне начал больше использовать видео. А во второй части прошлого стал работать с вратарской аналитикой. Попробовал сам, потом предложил клубу, и мне выделили на это небольшую сумму. Интересная тема. Мне зашло. Возможно, это помогло. Получаешь полную аналитическую раскладку по сопернику. Причем с вратарским уклоном. Типы подач, сильные, слабые стороны игроков... Вместо того чтобы сидеть и смотреть десять матчей соперника, что, по сути, нереально, ты можешь получить аналитику и глянуть одну-две игры. Видишь паттерны.

Важно, что в Швеции есть камеры, которые покрывают все поле, от ворот до ворот. В обычной трансляции ты не можешь разглядеть тактические перемещения. Такие камеры установлены на всех аренах со второй по высшую лиги. Могу подключиться к любому стадиону. Во время матча некоторые моменты просто предугадываешь. Понимаешь, что будет, потому что видел на картинке.

— Когда в 2021-м попал в элитный дивизион и мечта осуществилась, испытал облегчение?

— Вот именно что и было — это облегчение. Никогда не сталкивался с таким прессом. Мы лидировали почти весь чемпионат, хотя не должны были. Швеция гудела всю осень: выйдем, не выйдем... Было тяжело в психологическом плане. Вышли — фух, слава богу. Выдохнул. Радость, счастье пришли потом.

На занятиях по английскому мы как-то писали сочинение. Надо было поделиться воспоминанием. Я рассказал о выходе в высшую лигу. Пока писал, чуть ли слезы на глаза не наворачивались. Построил сочинение вокруг нашего тренера Юнаса Терна (в качестве игрока — бронзовый призер ЧЕ-1992 и ЧМ-1994 — прим. football.by). Очень порадовался за него. Хотел выйти, чтобы Юнас стал такой круглой легендой, не только как футболист, но и как тренер.

А еще вспомнил сам матч, в котором мы оформили путевку. Что делали в гостинице, как медленно шло время до игры... Из-за корреспондентов в отеле невозможно было даже выйти на обед. Сайт газеты Вернаму начал вести онлайн-трансляцию в восемь утра. Мол, вот ребята пошли на завтрак... Везде были камеры, нас постоянно фотографировали.

— Несколько лет назад ты раздумывал о завершении карьеры. Насколько тяжело давались те размышления?

— Все было спокойно. Думал, что рано или поздно это случится. Чем раньше перейдешь на параллельные рельсы, тем проще будет адаптироваться к жизни. А это придется сделать. И это нормально. Никто не доиграет до шестидесяти. Причем понимал, что нужна совершенно другая профессия, учитывая, какой нестабильный сейчас мир. Давай так: в кризис, когда встанет вопрос выживания, условный тренер вратарей никому нафиг не будет нужен.

— Футболист, диджей, учитель, возможно, медик — откуда такое многообразие интересов?

— Электронную музыку всегда очень любил. Захотел попробовать, и меня затянуло. Последний трек выпустил, по-моему, летом 2020 года. Тогда уже даже начали интересоваться серьезные лейблы. Понял: чтобы развиваться в этой теме, нужно закончить со всем остальным и 24 на 7 работать с музыкой.

Если посмотреть на знаменитых диджеев, то они в большинстве своем выходцы из состоятельных семей. Ребята, которые живут с родителями и которым не надо ничего оплачивать. Они ходят в школу, а по вечерам сидят в спальне и клепают крутые треки. Потом начинают зарабатывать и съезжают. У меня такой возможности не было. Выбрал вариант получать какую-то копейку в школе и продолжать играть в футбол.

— Почему забросил музыку, не оставил хотя бы в формате хобби?

— Да, я все продал. Недавно со Spotify пришло уведомление: поздравляем, у вас восемь уникальных слушателей за месяц. То есть уже никто и не слушает.

Когда уставший, нет вдохновения. За день могу поменять три-четыре локации. Занятия в школе, своя учеба, тренировка... Иногда надо успеть в зал, баню. Очень сложно еще и писать музыку вечером. Плюс надо уделять внимание жене. Не стал рисковать, пришел к развилке: либо серьезно, либо никак.

А медицина меня интересует с тех пор, как приехал в Швецию. Все началось со здорового питания. Одно время сотрудничал с диетологом Новака Джоковича Игором Четоевичем. Со временем понял: чтобы быть настоящим нутрициологом или врачом, надо пройти неотложку. Нужны сложные, хардкорные случаи, чтобы понимать в медицине все.

— В Вернаму снимаешь жилье? Или уже приобрел свое?

— Пока, к сожалению, не приобрел. Далек от этого. Даст бог, когда-нибудь. Но если все останется, как сейчас, то и не буду близок.

— По окончании карьеры планируешь жить в Швеции?

— Ну да. У меня как бы и выхода нет. Недавно были в отпуске в Риме, Флоренции, Тоскане... Даже с Италией большая разница. Приезжаешь в Швецию — аж дышится легче. Все-таки уже привык. Думаю, останусь здесь, если не произойдет ничего сверхъестественного. С организацией жизни в Швеции все здорово.

— Два года назад ты говорил, что подал документы на получение шведского паспорта. Получил?

— До сих пор жду. Уже даже не два, а четыре года. Все зависит от того, насколько быстро миграционная служба рассмотрит документы. Кому-то могут и за три дня рассмотреть, а кто-то ждет несколько лет. Говорят: мы ничего не можем сделать, как повезет. Мне не повезло. Уже вышли сроки рассмотрения, а я все жду. Сейчас у меня постоянный вид на жительство.

— Нынешний тренер "Челси" Грэм Поттер когда-то работал в Швеции. Была возможность попасть в его "Эстерсунд"?

— Была. Тогда, когда команда выходила из первой лиги в высшую. Я выступал за "АФК Юнайтед". Один из лучших матчей сыграл против "Эстерсунда". Там заинтересовались. Но просто заинтересовались. Ассистент Поттера спрашивал: что это за парень? Дальше дело не зашло. Вскоре клуб выиграл Кубок, попал на "Арсенал" в 1/16 финала Лиги Европы.

— Кто, на твой взгляд, сейчас лучший вратарь Беларуси?

— Вообще без понятия. Мое мнение будет необъективным. Просто потому, что смотрю только обзоры, и то не всегда. Да простят меня, "Днепр" — "Славия" я навряд ли включу. Но мне нравятся Сергей Игнатович, вратарь брестского "Динамо" (предполагаю, есть какое-то влияние Василия Хомутовского), парень из БАТЭ — вообще приятно и интересно смотреть на молодых голкиперов из Беларуси.

— Что вообще думаешь по поводу того, куда движется наш футбол?

— Наверное, куда-то не туда. Результаты, все статистические показатели очень плохие. Но у меня действительно мало сведений. Практически не смотрел матчи сборной. Сложно дать фундаментальную оценку. Но даже в интервью постоянно говорят, что все становится намного хуже, чем было.