Василий Баранов: не суждено

Василий Баранов: не суждено

Он не только один из самых титулованных белорусских легионеров, увенчанный лаврами четырехкратного чемпиона России, но и одна из самых таинственных личностей отечественного футбола. Загадочный и непредсказуемый, обычно замкнутый и весьма неохотно общающийся с журналистами, Василий Баранов неожиданно согласился на откровенное интервью, которое дал по телефону из Москвы.

— Василий, вернемся в тревожное для вас лето 2003-го, когда после пяти с половиной лет, проведенных в московском “Спартаке”, вы были вынуждены расстаться с самым популярным российским клубом...
— Ничто не вечно под луной... Ушел Романцев, с которым у меня были нормальные отношения. Сменивший его на тренерском посту Чернышов откровенно сказал, что я не вписываюсь в его модель игры, и посоветовал подыскать новую команду. Этим занялось руководство, и вскоре мне предложили “Спартак-Аланию”. Первым делом я позвонил президенту владикавказского клуба Такоеву и поинтересовался, как они планируют выбираться из подвала таблицы. Тот сообщил, что для усиления состава срочно дозаявляют Дроздова, Онопко, Касымова. Услышав эти фамилии, я понял, что во Владикавказе собирается солидная компания, способная вывести команду из прорыва, и согласился на переход. В июле подписал с “Аланией” двухлетний контракт.

— Однако во Владикавказе вы не задержались и уже в октябре, не дождавшись окончания сезона, неожиданно и скандально покинули расположение “Алании”. Что произошло?
— Поначалу отношения с главным тренером Тедеевым складывались хорошо. Но потом, во время разбора одной из игр, вспыхнул конфликт. Тедеев повысил на меня голос, даже сорвался на крик. Я сказал, что он не прав. И понеслось... Тренер еще продолжал что-то говорить, но я его уже не слышал. На следующий день, а было это, как сейчас помню, 13 октября, собрал лишь самые необходимые вещи, оставил форму, и даже бутсы, и рванул домой, в Москву. Там меня ждали жена Лена и восьмилетняя Валерия. С удовольствием окунулся в семейный быт. Водил дочку в школу, занимался хозяйством... Прекрасное было время.

— Супруга родом из Беларуси?
— Не просто из Беларуси, а, как и я, из Гомеля. Мы даже в одном микрорайоне жили. Там и познакомились. А в следующем году отметим уже десятилетие свадьбы.

— Дома, конечно, хорошо. Но семью надо же кормить...
— Потому и попросился в январе к Цымбаларю и Ромащенко в дубль “Спартака” — набирать форму. Впрочем, еще перед Новым годом мне позвонили из Владикавказа от имени нового главного тренера Курбиса и предложили вернуться. Однако его помощником назначили того самого Тедеева, а значит, обратной дороги в “Аланию” у меня не было. Правда, уже в январе Курбис Тедеева из команды убрал, но во Владикавказ меня больше не звали. Зато позвонил Радионов, помогающий Кузнецову в “Анжи”, и предложил отправиться с махачкалинским клубом в Турцию. Там я отпахал две недели, уже обсудил было с президентом клуба все условия контракта, однако по окончании сбора Кузнецов неожиданно сообщил, что я команде не подхожу... Потом возникло еще несколько вариантов в России, но я не захотел продолжать карьеру в командах первой и второй лиг. Поехал с семьей к родителям в Гомель. В Беларуси тоже появились варианты: минское “Динамо”, “Шахтер”, “Гомель”... Наиболее реально было выступать за команду родного города. Я согласился, да и “Гомель” уже уладил с “Аланией” все финансовые вопросы по поводу моего трансфера. Однако когда клуб вернулся с заключительного предсезонного сбора в Польше, мне сообщили по телефону неожиданную и неприятную весть: мол, Подпалый сказал, что я ему не нужен. На том все и закончилось.

— И что теперь? Пока вы безработный, “Алания” платит вам жалованье по контракту, срок которого истекает лишь через год?
— Нет. Мы по-джентльменски договорились с руководством владикавказского клуба о том, что я не претендую на зарплату, а за это они выставляют за меня на трансферном рынке небольшую сумму компенсации. Так что я относительно свободен. Играть в первой российской лиге не желаю, а в премьер-лигу не зовут. Хотелось бы продолжить карьеру в Беларуси или на Украине. Признаться, у меня есть приглашение от запорожского “Металлурга”. Предлагают присоединиться к этой команде в июне, по окончании национального первенства, и стартовать с ней вскоре в новом чемпионате страны. Я вообще-то не против и, вполне вероятно, свяжу судьбу с запорожским клубом. Окончательно все решится через пару недель. Но в любом случае еще не вечер.

— Поговорим о сборной?
— Почему бы и нет? В этом году мне стукнет 32, за сборную я уже отыграл. Теперь новый тренер создает новую команду, и пускай в нее пробивается молодежь.

— Вас не раз упрекали в том, что в отличие от клуба в национальной команде выкладывались далеко не полностью...
— Я выходил и играл, как умею. Отдавался игре так же, как и в клубе. Другое дело, если что-то не получалось. На протяжении многих лет в “Спартаке” у меня были одни партнеры, а в сборной — совсем другие, из разных по классу и стилю национальных чемпионатов. Поэтому если в сборной я и испытывал какие-либо проблемы, то они были чисто игрового плана и сводились в основном к недостаточному взаимопониманию с ребятами. Либо соперник был в пять раз сильнее. Тут уж ничего не поделаешь, как ни старайся.

— Какой из 25 матчей, сыгранных за сборную, для вас наиболее памятен?
— Когда мы добились в Анконе ничьей с итальянцами — 1:1. Вот это было сражение!

— А вспомните свои самые важные голы?
— Это уже сложнее... Пожалуй, когда “Спартак” победил “Зенит” — 3:1 и стал чемпионом России, а я забил второй мяч, во многом решивший исход “золотого” поединка. И еще гол со штрафного в Лиге чемпионов в ворота Кана. Правда, к сожалению, этот мяч не спас “Спартак” от поражения в домашнем матче с “Баварией” — 1:3.

— Вы добились в футболе многого. Но какая ваша мечта не сбылась?
- Завоевать титул чемпиона Беларуси с “Гомелем”. А еще сожалею, что не довелось поиграть в солидном клубе из дальнего зарубежья. Был такой шанс в позапрошлом году, когда мною заинтересовался “Лион”. Руководство “Спартака” уже вступило с французами в переговоры, но по неизвестным мне причинам сделка сорвалась. Да и Романцев попросил тогда остаться в команде. А теперь уже, увы, не суждено...