Александр Лухвич: "На память от "Торпедо" получил сервиз

Как известно, экс-защитник белорусской сборной после завершения контракта с московским "Торпедо" вернулся в минское "Динамо". В этой команде он в 1990 году дебютировал в

Как известно, экс-защитник белорусской сборной после завершения контракта с московским "Торпедо" вернулся в минское "Динамо". В этой команде он в 1990 году дебютировал в высшей лиге еще союзного чемпионата, а всего отыграл в столице Беларуси 11 лет.

- Когда вы поняли, что покидаете "Торпедо"?
- В этом клубе все контрактные вопросы принято обсуждать после окончания сезона. Вот тогда и узнал, что новый договор мне предложен не будет.

- Расстроились?
- Скажу так: это не стало большой неожиданностью. В конце концов, ничто не вечно под Луной. С одной стороны, на финише чемпионата я постоянно играл в основном составе, но, с другой, для всех давно очевидно: главный тренер делает ставку на молодых игроков. Пока не получил травму Степанов, в центре обороны обычно выходили он и Бугаев. Что спорить, оба хорошие защитники. Мне же в феврале 35 стукнет. Играть еще от силы пару лет. И провести их хочется на поле, а не на скамейке. Тем более что физически чувствую себя в порядке.

- Без работы остаться не боялись?
- Нет. Знал, что уж в родной Беларуси команду себе всегда найду. Были варианты и в России, но к первой лиге сердце не лежало. Решил: надо домой возвращаться. Все равно рано или поздно пришлось бы это сделать. Жить-то с семьей в Минске собираемся. Там дом, родители, друзья, быт налажен. Да и устроиться куда-то по окончании карьеры наверняка полегче будет. В Москве своих футболистов достаточно.

- Старых знакомых в "Динамо" много обнаружили?
- Из тех, кто в России выступал, - Володенкова и Павлюковича. Ну а самое главное - тренирует клуб мой друг Юра Шуканов. Сколько лет с ним в минском "Динамо" провели, в "Уралане"! Полгода назад он стал играющим главным тренером и вместе со своим помощником Леонидом Остроушко с ходу привел команду к чемпионству. Когда президент "Динамо" предложил мне подписать контракт, я первым делом набрал телефон Шуканова: "Нужен?" В ответ услышал: "Да". Тогда отпали последние сомнения. В "Динамо", кстати, меня и раньше приглашали. Летом, например, в аренду взять пытались, однако я отказался. Хотел сезон завершить в "Торпедо", о чем не пожалел. Досадно лишь, что до медалей мы недотянули.

- Как считаете, почему?
- Об этом и без меня, полагаю, всем известно. Если на старте второго круга после пяти наших матчей дисквалифицировали четырех (!) арбитров, допустивших результативные ошибки в пользу соперников "Торпедо", поневоле призадумаешься, случайность это или нет.

- Из "Торпедо" вас тепло проводили?
- Да, расстались мы друзьями. На прощальном банкете Петренко с Алешиным немало добрых слов говорили в мой адрес. Сервиз красивый подарили на память. В "Торпедо", пожалуй, прошли мои лучшие футбольные годы. За это я очень благодарен клубу - и нынешнему руководству, и Виталию Шевченко, о работе с которым сохранил приятные воспоминания. В 2000-м бронзу с ним выиграли.

- Со своим другом Семшовым связь не потеряете?
- Ни в коем случае. Как и с торпедовским медицинским штабом во главе с Анатолием Прояевым. А с Игорем Семшовым на сборах мы всегда в одном номере жили. Он и футболист отличный, и человек.

- В белорусском чемпионате после российской премьер-лиги вам скучновато не будет?
- Отношусь к этому философски. Безусловно, уровень футбола здесь пониже, чем в России, но, насколько велика разница, судить пока не берусь. Дома ведь бывал редко и за белорусским первенством внимательно не следил. Зато "Динамо" в следующем году ждут отборочные матчи Лиги чемпионов. Чем не стимул?

- Финал карьеры у вас не за горами. Что дальше?
- Вообще-то у меня юридическое образование. Окончил заочное отделение минской академии МВД, в которой в 80-е годы учились вратари "Динамо" Вергеенко и Курбыко. Специальность - правоведение. Впрочем, совсем не уверен, что моя дальнейшая жизнь будет связана с юриспруденцией. Не исключаю, через год-другой снова приеду в Москву. Поступать в Высшую школу тренеров. Все-таки футбольное дело мне знакомо лучше всего.