— Просто устал от всех этих шараханий и суеты. Вот в "Торпедо-БелАЗ" было все супер, при Скрипченко мы жили настоящей футбольной жизнью. Потом пришел Пунтус — человек, поведение которого никогда не выйдет из 90-х, как мне кажется. Начались сложности разного плана, много своих нюансов.

Человек приходит, в лицо говорит тебе о том, что надо разорвать контракт — и как на это реагировать? В этом заключалась прямолинейность Юрия Иосифовича. Он говорит такое, а ты думаешь: что значит разорвать контракт? У тебя семья, обязательства, ты можешь и хочешь играть. Немного вводило в шок, мягко говоря. Но я Пунтусу в лоб сказал, что так не делается, и надо договариваться. На что мне в ответ: "Не хочешь уходить — будешь мучиться".

Окей, отправили меня в дубль. Там я работал с Сергеем Николаевичем Ермоленко — классный мужик и специалист, передаю ему привет. Начал тренироваться с резервом, Пунтус с Хлусом придумали мне по два занятия в день. Бегал «сто по сто», надо мной издевались. Остались только мы с Андреем Горбуновым, дальше уже я один. Юрий Иосифович хотел меня сломать, но не на того попал.

В конечном счете, Пунтус позвонил мне и сказал, что надо договариваться. Я и не против был прийти к общему решению. Когда со мной рассчитались и выполнили все обязательства, я без вопросов пришел и расторг контракт с "Торпедо-БелАЗ", сдержал свое слово.

Дальше поддерживал форму с "Витебском", после этого перешел в «Шахтер». Там не играл, но сложно влезть в состав в команде, которая находится в пылу борьбы за чемпионство. Но побыл в таком большом клубе, погрузился в профессиональную среду — дорогого стоит. Питание, финансы, экипировка — в "Шахтере" все было организовано на топ-уровне.

Ну а затем в моей карьере случился этап в речицком "Спутнике". До перехода в этот клуб долгое время не играл, в Речице тоже не очень все получилось. Там люди хотели построить хороший и интересный проект, но не сложилось. Так бывает в жизни, ничего не поделаешь.

Потом снова полгода вне футбольного поля, а после тридцати найти новый коллектив не так просто. В первую лигу, как я уже отмечал, идти не хотелось. Поэтому сама жизнь привела к решению повесить бутсы на гвоздь. Все-таки в высшей лиге я начал играть в 17 лет, свои годы там отыграл. Забегая вперед, скажу: ни о чем не жалею. На гражданке тоже прекрасно, имеется множество своих плюсов. Жизнь была яркая с футболом, отличная и без него.