Георгий Кондратьев: тактика терпения

Главный тренер молодежной/олимпийской сборной Беларуси в обстоятельном интервью подробно разобрал недавние события ЕВРО-2011 в Дании.

Георгий Петрович Кондратьев - автор самой громкой победы отечественного футбола, создатель и рулевой команды, принесшей так много радости болельщикам, а заодно прорубившей окно на Олимпиаду, чего после развала СССР на постсоветском пространстве не было, не было, не было, но сейчас — есть. Футбольная Беларусь сыграет в Лондоне-2012!.. Главком наших олимпийцев вспомнил во всех подробностях недавний чемпионат Европы в Дании.

МОГЛИ ВЫИГРАТЬ ТИТУЛ

— Прежде всего, Георгий Петрович, давайте уточним один нюанс. Предположим, сейчас к вам обратится некий клерк небесной канцелярии с конкретным предложением: дескать, при наличии желания поворачиваем время вспять — возвращаю тебя в концовку полуфинального матча с Испанией, счет 1:0 в пользу белорусов — и все шансы выйти в финал ЕВРО. Согласитесь?
— Да.

— Ответили не задумываясь!
— А как иначе! Это же спорт — футбол, в котором всегда и везде надо стремиться к максимуму, не довольствуясь минимумом. Причем, по моему разумению, удержи мы победу над испанцами, которая была очень близка, и пройди в финал — второй раз швейцарцам бы не проиграли. Есть такая уверенность. Матч со швейцарцами в группе получился каким-то несуразным. Вспомните, какие мы пропустили голы. С пенальти, после глупой ошибки, а третий — при офсайде. Второй раз команда на те же грабли бы точно не наступила. Разумеется, полной уверенности в том, что, случись повтор дуэли со швейцарцами и белорусы бы выиграли, нет. Однако «неполной» (улыбается) предостаточно. Есть такое ощущение: все бы завершилось нашим успехом.

— Вы уже отработали второй кряду финальный турнир молодежного ЕВРО: в 2009-м в качестве ассистента Юрия Курненина, сейчас — как главный тренер. Сумели окончательно уяснить, в чем заключаются главные сложности таких насыщенных, но компактных, скоротечных турниров?
— Во-первых, команду надо подвести к чемпионату в хорошем физическом состоянии, чтобы ребят хватило на все матчи. Во-вторых, нюансы психологии. Регламент ЕВРО таков, что каждая игра, считайте, — кубковая. Настрой, воля, самоотверженность футболистов имеют огромное значение. Поэтому работа тренерского штаба во многом сосредотачивалась именно на этих двух компонентах — «физика» и психология.

— Профессионального психолога в белорусской сборной, как кое у кого из соперников, не было…
— За это в первую очередь отвечал сам. Но и весь коллектив, начиная с моих помощников и заканчивая массажистом, трудились на этом фронте. Все работали, как единый механизм, на общую цель, чтобы восстанавливать ребят после сложнейших матчей и физически, и психологически. Каждый старался помочь, но основным психологом все-таки являлся сам. На мне ведь и лежала основная ответственность.

— Напряжение и еще раз напряжение?
— Еще какое, даже не ожидал. После Дании вернулся домой в состоянии кошмарного физического и нервного истощения. Опустошение. Никогда раньше не предполагал, что можно так психологически утомиться. После победы над чехами совершенно не было сил радоваться. Открыл для себя очередную Америку.

ДЕЛИТЬ БУДУТ РЕБЯТА

— Недавно Эдуард Малофеев в интервью привел такой пример: дескать, немного сорвался главный тренер, возможно, задел самолюбие игрока критическими замечаниями. Тот идет на восстановительные процедуры, обиженно жалуется на «необъективность» наставника. И тут у доктора или массажиста есть два пути: или посыпать соль на раны, или, напротив, сказать: «Да что ты! Тренер тебя так ценит, так хвалит! А то, что накричал, так с кем не бывает!» При втором варианте у футболиста повышается тонус, образно говоря, вырастают крылья — обида уходит, происходит переосмысление инцидента.
— Мне к словам Васильевича нечего добавить: все так и есть. Любой член коллектива должен придерживаться генеральной линии, работать, поддерживая тренера, грамотно, умно донося до футболистов его позицию. Ведь дело не в повышенном тоне или шепоте. Цель одна — чтобы в следующем матче ошибки не повторились. Были проблемы с настроем — исключи их и выйди в следующий раз сражаться, умирать за себя, команду, страну. Мой штаб так и старался работать, причем, считаю, у нас это вышло неплохо. Возьмите хотя бы наставника вратарей Олега Сыроквашко: трио хороших голкиперов, каждый из которых хотел играть.

Выбор был сделан в пользу Гутора, но на дружеские, партнерские отношение парней это не повлияло, что было крайне важно для этого микроколлектива. Тонкая работа, как и во всех остальных случаях.

— Вы уже говорили, что после поражения от хозяев ЕВРО датчан использовали методику «умышленного локального конфликта». Но ведь это еще более тонкий лед…
— Согласен. Могло и порваться — признаю. Но честь и хвала ребятам, что они все правильно восприняли. Вначале люди, с которыми поговорил жестко, немного обиделись — это чувствовалось. Но потом увидел в их глазах, что в глубине души они приняли тренерскую позицию, найдя в ней зерна рациональности. Сообразили, что нельзя допускать таких детских ошибок, признав правоту наставника. Молодцы. Больше подобных ляпов никто не допускал.

— В вашей славной карьере игрока тренеры также прибегали к такой методике?
— Мне сейчас трудно вспомнить конкретные примеры, но — да. Она была в арсенале и Васильевича, к ней обращался в одесском «Черноморце» Виктор Прокопенко.

— Всегда эффект был положительным?
— Нет… Это очень тонко. Все зависит от человека, к которому тренер предъявляет жесткие претензии.

— На ваш взгляд, что должно было произойти, чтобы вашу команду сотряс настоящий конфликт?
— Даже не предположу, пробег какой кошки мог привести к диким выяснениям отношений между тренерами и игроками или самими игроками. Отношениями среди самих парней я вообще восхитился. Большое спасибо тем ребятам, которые знали, что у них минимальные шансы принять участие в матчах. Не было ни одного намека на неудовольствие, нытье, жалобы. Конечно, формируя состав, учитывал и этот момент, но действительность превзошла все ожидания. Были дисциплина, сплоченность, дружба. Те, кто не проходил в основной состав, понимали, что пока они слабее, но в любой момент были готовы закрыть бреши, с полной выкладкой отрабатывая на тренировках.

— Кроме того, вы еще в Минске перед сбором в Германии расставили точки над «i»: во-первых, в Дании стремимся к победам, а не к заключению контрактов; во-вторых, финансовой темы гипотетического вознаграждения…
— …вовсе не возникало. Только когда заместитель председателя федерации Сергей Сафарьян объявил сумму, этот вопрос всплыл на поверхность. Его не было, его не существовало.

— Премиальный фонд весьма хороший. Но его еще надо разделить, что, кстати, получается не у всех здорово и бесконфликтно.
— У моих ребят получится.

— У ребят?
— Да, именно у них. Сам в это не полезу. Парни заработали эти деньги. Они умные люди: во всем разберутся и никого не забудут. Все будет справедливо и по заслугам.

ЭМОЦИИ НАКАПЛИВАЛИСЬ

— Отталкиваясь от опыта, приобретенного еще на шведском ЕВРО-2009, вы тщательно подошли к выбору отеля для проживания, предпочтя деревенское уединение. Но ведь то была палка о двух концах: игроков могла накрыть хандра…
— Любой выбор — это определенный риск. Что-то, приобретая, всегда и теряешь. Но мы пошли на этот шаг осознанно. Думаю, не ошиблись. Прежде всего, у команды был очень плотный рабочий график: тренировки, восстановление — восстановление, тренировки. Ездили в бассейн, ходили в сауну, работали и работали. Свободного времени — в обрез. При этом у ребят был настольный теннис, настольный футбол. Попросили выехать в город — побродили по старому Орхусу. Любовались историческими памятниками, архитектурой. Мы шли ребятам навстречу. А отказ от пресловутой публичности — однозначно помог. Нас никто не тревожил — ни агенты, ни ваш брат журналист, ни болельщики с родственниками. Например, в нашу деревню несколько раз к Филипенко приезжал отец. Но Егор выходил пообщаться с батей — и обратно. Даже в отель не заходили. Потому ребята все восприняли адекватно — знали, что уединение пойдет команде на пользу. Мы накапливали энергию, эмоции.

— Особняком, пожалуй, стоит поездка на матч англичан с чехами. Ведь понятное дело, что за хозяев Олимпиады, чья победа выводила на Игры и белорусов, переживали отчаянно. Не могли не переживать!
— С одной стороны, соглашусь: да, переживали — тратились. Но с другой — парни бы все равно смотрели матч по телевизору. А так выехали еще в один город, развеялись, посмотрели футбол вживую. Поэтому никакого сожаления и в этом случае нет. Захотели — поехали. Главное, сделали правильный вывод: все, что ни делается, — к лучшему. Ребята решили: и хорошо, что Англия не выиграла — пробьемся на Игры сами. Чтобы не педалировалась тема супервезения.

ТАКТИЧЕСКИЙ РИСУНОК

— Когда вы определились с тактикой «терпения»?
— Сразу, то есть в момент начала работы с этой командой. Если помните, был у нас спарринг с россиянами (мы выиграли 3:1), после которого работавший тогда с главной сборной восточных соседей и присутствовавший на игре Гус Хиддинк сделал любопытные замечания. Дескать, на поле «умирала», желая выиграть, только одна команда, а другая — неизвестно чем занималась. «К сожалению, «умирали» белорусы, а не россияне», — сказал Хиддинк.

— То есть с первого дня…
— Именно так. Мои тезисы были такими. Во-первых, суперзвезд, обладающих потрясающим воображение мастерством, к сожалению, в нашем составе нет. Говорил об этом парням в глаза. Но, во-вторых, благодаря сплоченности, футбольной грамотности и организованности мы все равно способны достичь многого. Как видите, не ошибся. Успех пришел благодаря проявлению морально-волевых качеств, организованности. Все-таки белорусский чемпионат — слабее швейцарского, чешского, не говоря уже об испанском. А из Исландии игроки уезжают в очень юном возрасте и в очень уважаемые, респектабельные европейские клубы. Идет компенсация, которой у нас тоже нет. Поэтому сплоченность и еще раз сплоченность. Благо ребята восприняли эти мои идеи и требования.

— Сбор перед ЕВРО в Германии был посвящен тактике?
— О ней не забывали, но приоритет отдавался физическим качествам, о которых вам рассказал Малофеев. Тем более что столкнулись с разнообразными проблемами. Кто-то играл очень много и нуждался в щадящей нагрузке. Кто-то, наоборот, находился в простое, а значит, был уместен жесткий тренаж, большая нагрузка в спаррингах. Поэтому как получили результаты медицинского обследования, так и начали думать об индивидуальных подходах к каждому игроку в духе общекомандной концепции подготовки. К счастью, считаю, что справились с этими задачами: ведь решающего превосходства во втором тайме матча с чехами (мощнейшей командой!) добились благодаря лучшей «физике».

— Получается, тактика была разработана и усвоена заранее и игроков на тренировках в Германии за руку по полю не водили?
— Не водил. Этот этап сборная уже прошла ранее. Вместе работали два года, и на каждом сборе, пускай и самом коротком, отрабатывали игру в обороне и атаке, переход из обороны в атаку. Ребята уже все знали, понимали, чего от них требует тренерский штаб, как дважды два.

— Это может кому-то не нравиться, но вы взяли на вооружение сильнейшие качества белорусского менталитета — терпение, мужество, самопожертвование…
— Все так — согласен. Терпение, хорошее упрямство, умение держать удар — классические черты нашего характера. Но, кроме того, при выборе тактики, конечно, исходил от имевшихся в моем распоряжении исполнителей.

— Но отдавали себе отчет в том, что многим ваш выбор придется не по душе. Дескать, какая-то Исландия, а играем с ней без мяча, отдаем центр поля!
— Конечно, отдавал. Скажу честно: мне даже трудно представить, как бы нас растерзали, не добейся команда успеха. Какая была бы критика! Но… Нам нужен был результат! И это терпение сыграло свою роль — дотерпели. А выбора, по большому счету, у меня не было. Только такая футбольная философия оставляла нам шансы на успех. Сыграй мы с исландцами на встречных курсах — потерпели бы фиаско. Уверен. Тем более со Швейцарией, Данией, Испанией, Чехией.

— В то же время вы пробовали разные модели в духе выбранной философии. Со швейцарцами применили высокий прессинг, и не сказать, что безуспешно…
— Пошли на осознанный риск. Мы ведь не знали, чем завершится северное дерби датчан и исландцев, а значит, нуждались в победе над швейцарцами. К слову, эта тема возвращает нас к началу разговора — гипотетическому финалу с участием белорусов. Посмотрел бы я на швейцарцев, когда бы мы закрылись. А так они сами использовали против белорусов наше же оружие. Атакуем, теряем мяч — пенальти. Владеем мячом, ошибка Филипенко — вынимаем. Поэтому швейцарцы ждали и терпели в том матче. С шестью очками соперник мог себе это позволить. Наш же риск не оправдался.

— В выбранной вами тактике очень многое зависит от активных, быстрых, агрессивных флангов. Но с ними-то и была беда. Модель могла и не реализоваться…
— Прекрасно это понимал, искал пути выхода из ситуации. Действительно, ведь остался без фланговых хавбеков. Рекиш, не игравший в Польше, был плохо готов к чемпионату. Три травмированных — Юрченко, Нехайчик и Гордейчук. Хорошо еще, что попали в «десятку» с заменившим Юрченко минским динамовцем Перепечко. Для меня его игра, особенно в двух первым матчах, стала откровением. И в обороне отрабатывал, и вперед бежал, и по воротам бил, и голевую передачу Скавышу отдал. Потом подтянулся Нехайчик, но, конечно, Паша, едва залечив травму, был просто не готов предстать во всей красе. Это очень обидно. Изначально считал, что ЕВРО будет турниром Нехайчика. Но что случилось, то случилось. Хотя голова за фланги не просто болела, а болела дикой болью.

— Вы отметили Перепечко, но, когда Александр в первом тайме матча с чехами начал на своей половине поля совершать поперечные рейды, то перерыва дожидаться не стали — последовала немедленная замена.
— Так было нужно. Перепечко, имевший мало игровой практики в «Динамо», заметно устал к концу чемпионата. Разумеется, перед матчем я интересовался его состоянием, но… Все ребята хотели играть, все хотели принести пользу. Поэтому услышал ответ: «Все нормально, все в порядке». Оказалось несколько иначе, но в моем распоряжении был Бага, и я безболезненно решился на замену.

— Ошибки в обороне все-таки чем объясняются? Начнем с пенальти в матче с датчанами.
— Мы очень подробно разбирали этот момент, убедившись, что виноват не один Сиваков. Вначале недоработал Бага, потом не ожидал паса пяткой от Эриксена Букаткин. То есть почти каждый опоздал на мгновение. И если в чемпионате Беларуси это проходит, то на ЕВРО нас наказали. То же и второй пропущенный от датчан гол. Рекиш остался на прямых ногах, не подкатился, Бага не включился в борьбу, Сиваков дал себя обыграть, Филипенко не успел выброситься под удар. Опоздали на доли секунды, а уровень принципиально гораздо более высокий. Намного!

— Объясните, что происходит в головах наших футболистов, когда они затевают «комбинации» на своей половине поля, отдавая передачи назад своему вратарю. Пас ради паса, хотя пасами, как говорит Малофеев, надо обострять атаки. И еще поведение Гутора в той роковой для Филипенко ситуации в матче со Швейцарией. Ведь Егор отдал передачу Александру, но получил от него ответный пас. Почему голкипер не выбил сразу в поле?
— Разумеется, разговаривал об этом с ребятами. Получил ответ: «Мы так играем в БАТЭ». Тем самым мы возвращаемся к нашему чемпионату. Здесь это у них проходит спокойно. Катают мяч, держат его — все хорошо. В Дании все было по-другому. Причем на установке мы предупреждали, показывали ребятам. Дескать, смотрите: они якобы отходят назад, но как только идет передача в опорную зону, пять-шесть человек буквально выбрасываются, накрывают. Не услышали — были наказаны. Поэтому перед Испанией сказал Гутору: «Саша, выбивай мяч сам и сразу. Никаких пасов, к чему бы ты ни привык в клубе!» Он понял, согласился — больше таких эпизодов в нашей игре не было.

— Почти не было…
— Хорошо. Почти не было. (Улыбается.)

— А не идет ли это еще от требований, существующих в нашем детско-юношеском футболе, в котором каждый неточный пас вперед — минус в личную статистику технико-тактических показателей?
— Конечно, конечно, согласен. Оттуда тоже идут такие решения.

— Тем не менее ЕВРО дал понять, что у нас растет очень хороший, универсальный центральный хавбек — Драгун.
— И в этом случае разделяю ваше мнение. Уровень Драгуна — это уже уровень национальный сборной, и мой коллега Бернд Штанге станет привлекать Станислава. Парень действительно прогрессирует, становясь серьезным игроком. Возьмите хотя бы последний матч минского «Динамо» с «Днепром»: на поле был зрелый мастер, уверенный в себе, отдающий именно обостряющие передачи. Плюс Стас здорово играет в отборе. Невысокого роста, но вверху дуэлей практически не проигрывает. Очень за него рад.

— Вы использовали его вначале на позиции под нападающим, а затем перевели в опорную зону…
— Неплохо выглядели Воронков и Скавыш. Их надо было ставить в основу, что диктовали и турнирные задачи. Атака нуждалась в двух футболистах, нацеленных именно на наступление. Соответственно Драгун опустился в компанию к Сивакову. И знаете… По моему мнению, главное амплуа Стаса — именно «опорник».

— То есть он больше Фернандес, чем Тигана?
— Скорее всего, да. (Улыбается.)

АНАЛИЗ ОТЛОЖЕН

— Выйдя в полуфинале на Испанию, вы не запаниковали, но признали, что предстоит матч с самым сильным из возможных оппонентов. Но многие «красную фурию» признали наиболее удобным для нас соперником. В том плане, что тактически ваш выбор идеально ложился на стремление испанцев постоянно контролировать мяч, и нашим парням не надо было ничего придумывать.
— Возможно, возможно. Но мы с вами не разошлись в оценках. Разве вы оспаривали тезис, что Испания — лучшая команда ЕВРО, что она и доказала, выиграв чемпионат.

— Не оспаривали.
— Вот видите. Поэтому и считал, что с испанцами будет сложнее всего. Но что тут говорить: сложности были бы с любым соперником! Не зря же букмекеры отвели белорусам последнее, восьмое место.

— После полуфинала кое-кто едва ли не пел в честь наставника испанцев осанны. Дескать, провидец! Как удачно провел замены! Статистика это подтверждает: резервисты Жеффрен и Капель отдали голевые передачи, а первый еще и третий мяч забил. Но если начать анализировать матч, а не цифры, то можно прийти к обратному выводу: убрав с поля Муньяина, ваш оппонент Милья ослабил «красную фурию». По крайней мере, до роковой 89-й минуты вся вторая половина второго тайма была для испанцев безнадежной…
— Мне вообще казалось, что в душе соперник смирился с поражением. А помог Милья или не помог… Знаете, у меня все-таки нет в запасе таких игроков, как Капель, Жеффрен или Кркич. У Мильи они были, он ими воспользовался. Мой же выбор, учитывая травмы, был очень ограничен.

— Поэтому и выпускали не совсем готового Рекиша?
— Конечно. В матче с испанцами бросил Диму на левый фланг.

— Откуда и пришла беда!
— Поймите, там все было настолько сложно! Признаюсь честно: до сих пор не смотрел, не анализировал запись того момента — рана по-прежнему сильно бередит. А если увижу чью-то грубую персональную ошибку — боль вовсе зашкалит. Поэтому пока повременю с просмотром. Не хочу.

— Поражение в полуфинале — это стресс и опустошение?
— Ребята сильно переживали, но, пожалуй, они быстрее и лучше тренеров справились со случившейся бедой. Вскоре из разговоров с парнями понял: бой чехам мы обязательно дадим и сопернику придется весьма непросто. Глаза не погасли — продолжали гореть. Олимпиада, Олимпиада, Олимпиада! Мы должны выйти в Лондон, обязаны доказать, что не случайно попали в полуфинал. Таким был настрой. Поэтому, как перед всем чемпионатом у меня была уверенность — точно выйдем из группы, — так и перед конкретным матчем почти не сомневался: Чехию обыграем. Заразился от ребят позитивным настроением.

— Но первый тайм…
— Очень не понравился. Назову вещи своими именами: были плохи. Мяч не могли держать, ничего не создали в атаке, ошибались в обороне, в средней линии. Вялость. Потом беседовали, и ребята говорили о неважном самочувствии. Возможно, из-за переезда на автобусе, длившегося более полутора часов. А может, чуть подломились от психологического давления, понятного волнения.

— Но в перерыве?
— Ничего особенного у нас не произошло. Никаких перестроений. Просто сказал, чтобы не ждали, когда чехи нам забьют. Гол нужен нам самим — пожалуй, и все. Но с первых минут тайма начало многое получаться. Честь и хвала ребятам — еще раз. Это они собрались. Выдюжили и выиграли.

— Но был еще момент Козака в компенсированное время…
— Опять наши застарелые, типичные ошибки. Атаковали, но потеряли мяч у чужой штрафной площади. Идет банальный вынос по центру. Стоим как завороженные, смотрим, что будет. Хотя и Гутор мог выйти и спокойно сыграть на перехвате, мог и Филипенко не проигрывать борьбу. Комбинации же вообще не было!

— Сердце ухнуло?
— Сильно. Думал — пропустили. Гол.

О СУЕВЕРИЯХ, И НЕ ТОЛЬКО

— По горячим следам ЕВРО было много разговоров о ваших суевериях. Действительно, вы и галстукам устроили ротацию, и цивильный костюм сменили на спортивный…
— Не скажу, что на этом завернут. Нет у меня каких-то правил. Без разницы, с какой ноги выйти на поле, например. Взял с собой на чемпионат талисман. Точнее, оберег, привезенный из Израиля, со Святой земли. Знаю ведь, что у меня много друзей в кавычках.

— Но костюм поменяли осознанно?
— Да. Надо было что-то кардинально изменить. (Улыбается.) Удачно поменял.

— Это не оспоришь. Молодежная сборная под вашим руководством решила все три стоявшие перед ней задачи. Во-первых, выиграла медаль. Во-вторых, пробилась на Олимпиаду. В-третьих, подготовила игроков для главной команды страны.
— Думаю, что факт решения двух первых задач очевиден для всех. Медаль и путевка есть. Что же касается подготовки футболистов, то тоже справились. Гутор, Филипенко, Сиваков, Драгун, Воронков, Юрченко, Веретило, Нехайчик, в перспективе Скавыш уже в ближайшее время могут реально усилить нашу национальную сборную.

— Кстати, о ней, точнее говоря, о ее наставнике Бернде Штанге. Вы поразительно дипломатично говорите о своем коллеге, утверждаете, что разделяете его футбольные взгляды, в наличии которых немцу многие вовсе отказывают…
— А кому нужны мои гипотетические конфликты со Штанге?! И я, и Бернд без них прекрасно обходимся. Не дай Бог появятся скандалы — лишь навредим футболу. Поэтому находим компромиссы, уважаем друг друга.

— Но не конфликтовать — это еще не значит разделять взгляды!
— Поясню, что имелось ввиду: мы оба голосуем за средний и мелкий пас, быстрый выход из обороны в атаку, компактность в обороне, контроль мяча. Не всегда получается, но мы к этому стремимся.

— К слову, этого многие не понимают. Тактика «терпения» не говорит о том, что мы едва ли не умышленно отдаем мяч сопернику?
— Конечно, нет! Мы просто владеем им столько, насколько пока позволяют мастерство и обученность футболистов. Мне бы очень хотелось играть, как Испания. Я бы радовался этому! Но пока это нереально. Значит, изыскали другие козыри.

— Предстоит изыскивать опять: олимпийская сборная — другая команда. И вы опять сразу расставили точки над «i»: квоту «переростков» заполнят ребята 1988 года рождения, добывавшие путевку на Игры в Дании. Не ожидаете, что на вас будет оказываться давление, чтобы вы изменили это решение?
— Надеюсь, что люди, которые со мной работают, понимают: давить бесполезно. Поэтому рассчитываю, что все обойдется. Я дал ребятам слово — буду его держать. В федерации в курсе. А с председателем Румасом и его заместителем Сафарьяном у нас хороший контакт и понимание. Причем в своей правоте решения этого вопроса убежден. Своих ребят я знаю, они меня никогда не подводили. Это во-первых. Во-вторых, у нас в стране нет игроков, которые бы вошли в состав и обеспечили резкий качественный рост, а кто-то вовсе не вольется в коллектив. Мы же третий год вместе. Нарушать гармонию не буду.

— Однако! Штанге у руля белорусской сборной не вечен, а тренер Кондратьев — самая реальная, пожалуй, кандидат в его преемники. Тем более что совмещение интересов двух сборных решило бы для «олимпийки» многие вопросы с подготовкой, сборами, спаррингами. Но в этом гипотетическом случае спектр ваших интересов заметно расширяется. И вы должны будете думать, например, и о Глебе-старшем, для которого лондонская перспектива могла бы стать последней настоящей мотивацией в картере.
— Это очень сложно, а в современных реалиях чересчур надуманно. Об этом даже не размышлял и не хочу размышлять. В ближайшее время точно.

— Но как будете составлять календарь «олимпийки», увязывать ее интересы с интересами клубов? Свой первый матч на Играх белорусы проведут 26 июля 2012, когда еврокубковая кампания наберет обороты.
— Все сложно, очень сложно. Такого опыта в белорусском футболе не было. Придется думать вместе с руководителями федерации. Специальных «окон», разумеется, нет. Пока запланировал на осень три спарринга. Получится или не получится — пока неясно. Играть придется и национальной, и новой молодежной сборной. Мои люди есть и там, и там. А количество кандидатов ограничено.

— Идея, конечно, завиральная, но все-таки. Известен опыт работы Юрия Курненина с олимпийской сборной Сирии, в которую игроки съезжались на недельные сборы после каждого матча своих клубов в рамках внутреннего чемпионата…
— Интересный для меня вариант, но не думаю, что в наших условиях он реален.

БЕЗ АГЕНТА

— Вы встречались с Сергеем Румасом…
— Поговорили о прошлом, настоящем, разумеется, о будущем. Затронутые нами сейчас вопросы олимпийской сборной очень беспокоят и руководителей федерации. Будем идти шаг за шагом: пока ищем спарринги на осень.

— Вы быстро продлили контракт на год?
— Да, быстро.

— Чем подтвердили репутацию человека, доверяющего людям и не заморачивающегося финансовыми вопросами. Хорошо ли кстати, второе?
— Для семьи, видимо, не очень хорошо. (Улыбается.) Но я не привык ходить, требовать, выбивать. Что предлагают, с тем соглашаюсь.

— Слышал бы вас Моуринью!
— Ну, не умею я торговаться и не хочу этому учиться.

— Так зачем же самому?! Наймите агента.
— Агента, говорите… Никто мне свои услуги не предлагал. Нет у меня агента… Да и вообще в моем возрасте… Давайте следующий вопрос.

— Часто сетуете на судьбу?
— Нет. Ни в коем случае. Мечтал стать футболистом — стал. Мечтал тренировать — тренирую. Чего-то добился уже в обеих ипостасях. Грех жаловаться. Тем более вы знаете, откуда я, где вырос. Тот еще был район. Мог легко сбиться с пути.

— Профессиональный тренер — человек, 24 часа думающий о футболе?
— Это гипербола. Такого, разумеется, нет. Сказки. Не выдержит психика. Но надо действительно жить футболом, любить его, хорошо знать. А дальше все просто: хороший тренер — это такой специалист, который из плохой команды делает среднюю, из средней — хорошую.

— А из хорошей — великую.
— Вот именно.

— Получится?
— Будем пытаться. В Лондон не на экскурсию поедем.