— Отучился в Мозыре на помощника бурильщика. Приехал на север, прошел там стажировку. Две вахты отработал в бригаде первым помбуром. Работка не шибко-то и интересная. День в день, с восьми утра до восьми вечера — на буровой. А я когда туда собирался, друг сказал: "Скоро у меня там появится место машиниста буровой установки". А я ему: "Давай пока попробую помощником бурильщика. Хоть на буровой посмотрю, что к чему".

А после того, как те две вахты отработал, он у меня спрашивает: "Ну что, понравилось?" — "Знаешь, так себе" — "Ну тогда в следующий приезд давай ко мне на базу. Будешь у меня в ремонтном звене работать". Так что сейчас он — мой непосредственный начальник. Ремонтируем оборудование — в городе, в цеху, в тепле. Оборудование нам привезли — мы пришли, его покрутили и обратно отправили. Меня все устраивает. Это лучше, чем на буровой.

— А там работа в чем заключалась?
— Ну вот, например, до нефти — 2400 метров. Нам надо до нее добуриться — сделать скважину. Дошли до этого пласта — достаем инструмент, глушим скважину, ставим шайбу. А после нас туда заезжает уже другая бригада. Они подсоединяют качалку и качают нефть.

Есть большое бурение, а у меня было ЗБС — забойка боковых скважин. Это когда из одной скважины можно выходить в разные другие стороны. Рабочая площадка называется ротор. Там собирают трубы — их называют свечи. Они опускаются в землю, по ним идет раствор — он и бурит. И вот труба стала там, где надо. А моя работа была такой. Есть специальный гаечный ключ — GSK. Я подвожу эту трубу, вставляю ее, закручиваю ключом. Затем включаю насосы, по которым идет тот самый раствор. Он подается в эти трубы и сдерживает нефть или же газ, чтобы не случилось их выброса. Ведь это самое страшное, что может произойти на буровой. Есть признаки ГНВП — газонефтеводопроявления. И если они появляются, то тогда надо контролировать уровень раствора.

— Сколько денег можно привезти из одной такой поездки?
— Я месяц там — месяц дома. Получается, зарплату нужно делить на два. И если так, то выходит чуть-чуть больше, чем получал в последнее время в "Славии". Больших денег на севере, как раньше, уже нет. Так, впрочем, и везде стало. В нашем футболе, например, сейчас тоже сильно не заработаешь. Это раньше были совсем другие деньги, подъемные те же. Я успел в те времена немного поиграть — купил себе квартиру в Мозыре. Еще в 2011-м это было. А сейчас за деньгами сильно не гонюсь. На жизнь мне хватает. Да и время свободное себе нашел.

Полное интервью: Николай Романюк: "Каждый второй месяц езжу работать на Крайний Север. В прошлом году бурил нефтяные скважины. К нам заходили медведи"